Минсельхоз ввел негласные квоты для экспортеров зерна – чиновники опасаются, что трейдеры вывезут слишком много, а урожай в 2018 г. оказался скромным, сообщили «Ведомостям» четыре менеджера зерновых компаний, в том числе топ-менеджеры экспортных компаний, и подтвердили два федеральных чиновника.
Экспортеры узнали об этом на одной из встреч с Минсельхозом. Квоты распределены по историческому принципу, за базу взят экспорт крупными трейдерами на октябрь 2018 г., объясняет один из них.
Россия – крупнейший в мире экспортер пшеницы. Представитель Минсельхоза заверил, что ограничений не планируется, были ли указания на этот счет, он говорить не стал. Прогноз экспорта на 2018/19 сельскохозяйственный год (длится с июля по июнь) Минсельхоз не менял – 42 млн т, это на 20% меньше, чем в 2017/18 г.: 52,4 млн т. Прогноз формируется в том числе и по данным ключевых экспортеров, знает он. В 2018 г. собрано 112,9 млн т зерна – на 17% меньше, чем в 2017 г., когда был исторический рекорд: 135,5 млн т.
Для спокойствия на внутреннем рынке России в этом сезоне нужно экспортировать 40 млн плюс-минус 2 млн т зерна, говорил зампред правительства Алексей Гордеев, куратор агросектора (вчера его представитель перенаправил вопросы «Ведомостей» в Минсельхоз). А газета «Коммерсантъ» написала о неформальных просьбах Минсельхоза к экспортерам замедлить отгрузки зерна во второй половине сезона, чтобы поставки не превысили прогноз Минсельхоза – 42 млн т. В июле – декабре 2018 г. Россия продала за границу почти 29 млн т, Минсельхоз ожидал 28 млн т, решено было перестраховаться, цитировал «Коммерсантъ» информированного собеседника.
«РИА Новости» писало, что в январе Минсельхоз разослал письмо в российские порты с просьбой до января 2020 г. еженедельно сообщать, сколько перевалено зерна.
Сотрудники Россельхознадзора стали тщательнее проверять зерно, говорят собеседники «Ведомостей»: прежде на оформление фитосанитарных документов требовалось 1–2 дня, пробы отбирались в момент погрузки партии на судно, а теперь Россельхознадзор берет пробы только после погрузки. Проверка длится 3–5 дней, а может достигать и двух недель, еще три дня отводится на выдачу заключения. О проблемах с выдачей фитосанитарных документов знают и таможенные органы, говорит человек, близкий к Федеральной таможенной службе (ФТС). Представитель ФТС переадресовал за комментариями в Россельхознадзор.
Фрахт судна водоизмещением 25 000 т обходится в $10 000, водоизмещением 50 000 т – в $15 000 в сутки, продолжают два руководителя трейдинговых компаний, с проблемами столкнулись крупнейшие экспортеры, в том числе ростовская группа «Риф», международные трейдеры Glencore и Cargill, «дочка» АФК «Система» «Степь».
Сроки увеличились из-за того, что Россельхознадзор усилил контроль, объясняет его представитель Юлия Мелано. В 2018 г. экспортеры получили из Индонезии, Вьетнама и африканских стран претензии к качеству и безопасности зерна, продолжает она, Вьетнам угрожал прекратить покупку российского зерна.
Поэтому, объясняет Мелано, требования стали строже, часть предполагает продолжительные лабораторные исследования, ускорить процесс нет возможности. Планы Минсельхоза по экспорту зерна с этим никак не связаны, уверяет она.
«Экспортеру приходится возмещать судовладельцу простой. Дополнительные расходы иногда превышают $4 на 1 т зерна», – сетует руководитель крупного экспортера. Всегда есть опасность, что Россельхознадзор найдет спорынью или какой-то другой опасный грибок, тогда проблем еще больше, делится опытом его коллега: находки грозят срывом поставки.
Экспортные цены к февралю выросли с начала года примерно на 4% до $250 за 1 т – в частности, рынок ждал, что экспорт из России уменьшится, говорит директор «Совэкона» Андрей Сизов, затем цены стали снижаться, российская пшеница оказалась слишком дорогой. Если компании действительно сталкиваются с увеличением срока проверок, это тоже может быть заложено в цену: они несут дополнительные расходы, говорит Сизов.
Спрос на российское зерно снижается, оно становится менее конкурентоспособным по сравнению с французским, австралийским, аргентинским и американским, сетует представитель другого крупного экспортера. В январе отправлено на экспорт 3 млн т зерновых (минус 5% в годовом сопоставлении), прогноз на февраль – 2,4 млн т (минус 40%), констатирует Сизов.
Было бы проще, если бы государство в открытую заявило, что ограничивает экспорт, – это бы облегчило диалог с покупателями, рассуждает один из трейдеров. В феврале 2015 г. Россия ввела пошлины на зерно для стабилизации цен, в сентябре 2016 г. – обнулила, но пошлина не отменена.
Признаваться в ограничениях невыгодно, когда президент ставит задачу увеличить экспорт более чем в 2 раза до $45 млрд в 2024 г., считает собеседник «Ведомостей» в компании-экспортере. Сейчас треть российского экспорта в деньгах дает зерно, в 2024 г. он должен вырасти в 1,5 раза и достичь $11,4 млрд.
Возникает коррупционный риск – участникам рынка придется договариваться с контролирующими органами и подстраиваться под новые неформальные правила игры, говорит заместитель гендиректора «Трансперенси интернешнл Россия» Илья Шуманов. Россельхознадзор часто выступает политическим регулятором для импортной продукции – при обострении отношений между странами служба обнаруживает проблемы у импортной продукции (белорусская молочная продукция, турецкие овощи, египетские фрукты) и можно предположить, что тем же образом служба может помогать и в регулировании экспорта.
Представители Glencore и агрохолдинга «Степь» отказались от комментариев. Связаться с представителями «Астона» и ГК «Риф» не удалось, Cargill, Louis Dreyfus, «Зерно-трейд», «Миро групп» на запросы не ответили.
