За три года, что действует продовольственное эмбарго, из-за которого под запретом в России оказался целый ряд продуктов с Запада, продовольственный рынок успел адаптироваться. Но потребители продолжают переплачивать за продукты из-за действия контрсанкций и жаловаться на качество аналогов запрещенных товаров. Тем временем чиновники и некоторые сельхозпроизводители не устают лоббировать продление действия эмбарго еще на несколько лет.
6 августа 2014 года президент Владимир Путин подписал указ «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности РФ». Документ ввел в России продуктовое эмбарго, которое задумывалось как ответ на санкции в отношении российских компаний, чиновников и бизнесменов из-за ситуации на Украине и вхождения Крыма в состав России. Изначально эмбарго было введено в отношении стран Евросоюза, США, Австралии, Канады и Норвегии, затем в список попали Албания, Лихтенштейн, Исландия, Черногория и Украина. Сегодня запрет касается мясных и молочных продуктов, рыбы, овощей, фруктов, орехов и соли. В 2016 году Владимир Путин, выступая на форуме «Общероссийского народного фронта», пообещал «тянуть как можно дольше» с отменой контрсанкций. И Минсельхоз, и те отечественные сельхозпроизводители, которые выиграли от резкого снижения конкуренции, активно поддерживают такие заявления. Однако контрсанкции, из-за которых страдают обычные потребители, могут негативно сказаться на притоке инвестиций в АПК.
Первая реакция
«Продовольственное эмбарго стало серьезным вызовом для отрасли. В одночасье у всех игроков российского розничного рынка были разрушены партнерства, создаваемые годами, пришлось отказаться от поставщиков, которые в течение многих лет отбирались путем проведения тендеров и аудитов качества»,— вспоминают введение контрсанкций в четвертом по обороту российском ритейлере ГК «Дикси» (сети «Дикси», «Виктория» и «Мегамарт»). Искать альтернативу товарам и менять логистические маршруты пришлось в короткий срок, говорили в «Auchan Россия», «до эмбарго в ассортименте были представлены сыры практически из всех европейских стран, в первую очередь из Франции, Финляндии, Латвии, Литвы, Польши, Греции, Голландии и Германии». Если в 2014 году на импортные сыры приходилось около 56% ассортимента, то в 2016 году — примерно 20%, подсчитывал представитель сети. По словам главы представительства Metro AG Алексея Григорьева, таким компаниям, как Auchan или Metro Cash & Carry, было сравнительно легче адаптироваться к новым условиям, так как они могли быстрее найти новых поставщиков с помощью международных представительств. В целом найти замену большинству товарных позиций (SKU) российским розничными сетям удалось в течение первых двух-трех месяцев с момента введения эмбарго, говорил он. Уже к концу 2014 года большинство ритейлеров уверенно заявляли, что адаптировались к новой реальности.
Российским потребителям пришлось труднее. В конце 2014 года в Институте стратегического анализа ФБК подсчитали, что контрсанкции на тот момент уже обошлись потребителям в 44,7 млрд руб., дополнительные расходы к августу 2015 года прогнозировались на уровне 147,3 млрд руб. Ускорению инфляции способствовали снижение предложения товаров, недостаточный уровень конкуренции и рост транспортных расходов: товары поступают либо из более далеких регионов, либо из той же Европы, но обходными путями — через Белоруссию или из Южной Америки и т. д., объясняли в институте. По данным Института Гайдара, РАНХиГС и Академии внешней торговли Минэкономики, каждый год из-за действия эмбарго россияне вынуждены дополнительно тратить на продукты в среднем по 4,4 тыс. руб. В марте 2017 года эксперты подсчитали, что за первые шесть месяцев действия контрсанкций рост цен на аналоги санкционных товаров только из-за ограничений составил 29,9%, а на продукты, не подпавшие под эмбарго,— 5,1%. При этом потребители переключились на более дешевые товары пониженного качества, отмечали эксперты. По данным опроса «Ромира», проведенного в июне 2017 года, 27% потребителей по-прежнему недовольны качеством доступных на полках сыров, а в 2015 году таких респондентов было 33%. Таким образом, можно говорить, что период наибольших потрясений от замены брендов на полках и смены качества вновь появившихся товаров остался позади, считают в «Ромире».
Санкционный рост
Бенефициарами продуктового эмбарго, очевидно, стали те российские сельхозпроизводители, продукция которых попала в список запрещенных товаров. По данным отчетности группы «Черкизово», за 2014–2016 годы доля отечественного мяса птицы на внутреннем рынке выросла с 90% до 95%, свинины — с 87% до 93%, говядины — с 68% до 82%.
Выиграли от контрсанкций прежде всего российские производители молочной продукции. Импорт сыров в Россию за 2014–2016 годы сократился на 35,5%, до 158 тыс. тонн, а объем собственного производства вырос на 20,6%, до 463,4 тыс. тонн, подсчитали в Национальном союзе производителей молока («Союзмолоко»).
Поставки овощей защищенного грунта в 2014–2016 годах сократились почти в два раза — с 1,08 млн до 618 тыс. тонн, а внутреннее производство выросло на 21,3%, до 837 тыс. тонн, говорится в материалах Национального плодоовощного союза. Но для рынка тепличных овощей важнее оказалось введение ограничений в отношении Турции в 2016 году, отмечает начальник центра экономического прогнозирования Газпромбанка Дарья Снитко. Именно в 2016 году у инвесторов наиболее активно появился интерес к тепличному бизнесу, подтверждает собеседник “Ъ” в отрасли.
Госпожа Снитко, впрочем, отмечает: гораздо сильнее на темпах роста и импортозамещении в российском АПК сказалась девальвация рубля, которая случилась примерно в одно время с введением продуктового эмбарго, а не сами контрсанкции, которые привели к снижению конкуренции в сельском хозяйстве и росту цен на конечную продукцию. Примером может служить рыбная отрасль. Здесь контрсанкции, особенно на первом этапе, привели к росту цен на сырье, удорожанию продукции, падению спроса и сокращению производства, считает исполнительный директор Рыбного союза Сергей Гудков. «Русская аквакультура» оценивает объем потребления рыбы в России в 2016 году в 2,7–2,8 млн тонн против 3,1 млн тонн в 2014 году. Однако сокращение потребления в большей степени связано с ростом курсов валют, а не эмбарго, говорится в годовом отчете компании. По словам господина Гудкова, ситуация начала выправляться в последнее время, когда государства стало давать больше квот на прибрежный вылов, откуда вся рыба поставляется на внутренний рынок.
Гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько в целом оценил вес фактора эмбарго в темпах роста сельского хозяйства в 25–30%. При этом некоторые участники рынка уже сегодня признают: эмбарго может создать излишне тепличные условия для российских производителей. «На каком-то этапе санкции надо смягчать для того, чтобы внутреннюю конкуренцию усиливать»,— говорил в интервью “Ъ” гендиректор агрохолдинга «Степь» (входит в АФК «Система») Константин Аверин.
Ответ Западу
В 2014 году в ЕС оценивали ежегодный объем экспорта подпавших под запрет продуктов в Россию примерно в $12 млрд. Аналитический центр при правительстве России год спустя подсчитал: страны-экспортеры потеряли от действия эмбарго $9,3 млрд. В РАНХиГС, Институте Гайдара и Всероссийской академии внешней торговли при этом указывали, что главные инициаторы санкций в отношении РФ — США, Великобритания, Канада, Германия и Франция — не понесли существенных потерь от эмбарго, так как нашли новые рынки для запрещенных в России продуктов. При этом за первый год действия продуктового эмбарго экспорт продуктов из ЕС в денежном выражении вырос с €455,1 млрд до €482,5 млрд, подсчитали аналитики. «Случаи, когда сокращение импорта в Россию привело к реальному падению объемов и стоимости экспорта из санкционных стран, единичны, а по масштабам нанесенного экономического ущерба незначительны»,— констатировали эксперты.
На сайте Еврокомиссии отмечается, что эмбарго оказало явное влияние на продовольственный экспорт в Россию, в 2016 году его объем там оценивают в €5,6 млрд, что в два раза меньше, чем в 2013 году. Однако, отмечают в Еврокомиссии, общий аграрный экспорт из ЕС за тот же период рос и в 2016 году достиг рекордных €131,1 млрд, что на 1,6% больше, чем годом ранее. При этом, несмотря на действие эмбарго, запрещенные продукты, в том числе из ЕС, продолжают попадать в Россию. Их импорт идет через соседние страны, входящих в ЕАЭС. Для оформления поставок в России регистрируются фирмы-однодневки, а реализуется товар на оптово-розничных базах по поддельным документам, рассказывают собеседники “Ъ” на рынке. С 6 августа 2015 года в России действует указ президента об уничтожении подобной продукции. По данным Россельхознадзора на 31 июля 2017 года, в стране было утилизировано 16,8 тыс. тонн подпавших под эмбарго продуктов, из которых более 97% пришлось на овощи и фрукты.
Эмбарго просят остаться
В начале июля 2017 года глава Минсельхоза Александр Ткачев выразил надежду, что российское продуктовое эмбарго продлится еще лет десять. Кроме того, Минсельхоз сегодня не исключает возможности расширения списка запрещенных продуктов. Как ранее сообщал “Ъ”, чиновники обсуждают идею введения эмбарго на импорт мясокостной муки для стимулирования ее внутреннего производства. При этом пострадать от санкций могут производители кормов для домашних животных, которые используют муку как сырье. По оценкам участников рынка, эмбарго грозит приостановкой работы части площадок и снижением ежегодного объема выпуска продукции на 309 тыс. тонн (30 млрд руб. в денежном выражении). В мясной отрасли считают: производители кормов для домашних животных противятся введению эмбарго, так как стремятся сохранить за собой контроль по импорту сырья, чтобы максимизировать свою маржу. По данным источников “Ъ”, решение о включении мясокостной муки в перечень санкционных продуктов отложено минимум до осени.
Ранее господин Ткачев неоднократно высказывался за продление действия продуктового эмбарго, в том числе из-за его пользы для инвестиционной привлекательности российского сельского хозяйства. «Они (контрсанкции.— “Ъ”) очень благоприятно влияют на инвестиционный фон, на рост АПК. Это видим совершенно очевидно… Я думаю, что мы продолжим этот рост. У нас появятся новые рабочие места, новые технологии, новые предприятия, новые комплексы»,— говорил он в июле нынешнего года. По подсчетам Минсельхоза, в 2014 году в АПК было привлечено 1,4 трлн руб., в 2015 году — 1,5 трлн руб., а к 2020 году общий объем инвестиций может вырасти еще на 1 трлн руб. Переоценивать роль эмбарго в притоке средств в отрасль не нужно, в 2014–2015 годах это зачастую были отложенные инвестиции, планировавшиеся до контрсанкций, говорит Дмитрий Рылько. Отрицательно эмбарго может сказаться и на привлекательности отрасли в будущем. «Многие инвесторы сегодня считают, что текущая доходность в сельском хозяйстве продиктована закрытым рынком, поэтому не спешат начинать долгосрочные проекты, так как опасаются снятия эмбарго. Неопределенность усиливается тем, что контрсанкции регулярно продлеваются только на год»,— поясняет Дарья Снитко.
Этим летом Владимир Путин продлил срок продуктового эмбарго до 31 декабря 2018 года.