Сокращение поголовья крупного рогатого скота при сохранении уровня потребления говядины заставляет Татарстан искать поставщиков мяса за рубежом. В то же время регион наращивает экспорт птицы в страны-участницы Таможенного союза. При этом положение дел в республике в каждом отдельном случае — с говядиной, свининой и птицей — повторяет общероссийскую ситуацию. Подробности — в материале «Реального времени».
Минус поголовье
ФАО (продовольственная организация ООН) прогнозирует, что в этом году производство говядины в России продолжит сокращаться: эксперты предполагают, что в 2017 году выпуск этого вида мяса составит 1,6 млн тонн, то есть на 2% ниже уровня 2016 года. России пока не удается переломить печальную тенденцию сокращения стада.
По итогам прошлого года оно составило 18,7 млн голов (минус 1,6% к уровню 2015 года и минус 4,5% к уровню 2013-го). Увы, не избежал подобной участи и Татарстан, с 2013 года стабильно демонстрирующий снижение поголовья КРС: как следует из данных Росстата, за последние 4 года (не включая 2017-й), татарстанское стадо сократилось на 43 тыс. животных.
Проблема сокращения поголовья (преимущественно оно происходит за счет личных хозяйств) не сходит с уст министра сельского хозяйства РТ Марата Ахметова; регулярно на ней заостряет внимание и Рустам Минниханов.
— Если 10 лет назад в республике на 100 дворов приходилось 54 коровы, то сегодня — 28 в среднем, — привел нерадостную статистику президент РТ на итоговой коллегии Минсельхозпрода за 2016 год. — В Лаишевском районе — шесть коров, в Пестречинском и Верхнеуслонском районах — по 11 коров на 100 дворов. Те районы, которые могут использовать свое географическое положение, вообще не занимаются поддержкой личных подворий. Я не знаю их мотивов. Но одно могу сказать: если у нас не будет коров, дохода для сельского населения, мы еще усугубим ситуацию по сокращению населения на селе, — резюмировал тогда Минниханов.
Марат Ахметов тогда же обратился к руководителям хозяйств:
— Коллеги, вы кредитуетесь собственным поголовьем, проедая его. Долг платежом красен. Это такой лакмус, который показывает путь к банкротству.
Отметим, в Татарстане сокращается преимущественно молочное стадо. Как пояснил президент Agrifood Strategies Альберт Давлеев, происходит это в силу двух основных факторов: сокращения поголовья КРС на частных подворьях и в фермерских хозяйствах из-за нехватки выпасных площадей (практически все земли в регионе распаханы крупными холдингами) и увеличения продуктивности молочного стада: «Такова мировая практика — при определенном уровне потребления молока повышение продуктивности дойных животных неизбежно ведет к сокращению поголовья».
Остается утешиться тем, что наряду с Пермским краем снижение поголовья в Татарстане было минимальным для ПФО — «всего» 5% к уровню 2012 года. Максимальное же падение поголовья произошло в Пензе — минус 40% за 5 лет.
Единственный регион округа, который за 4 года нарастил поголовье КРС, — это Самарская область. Прирост за это время в области составил 7 тыс. голов (мог быть и больше, если бы в 2014 году регион не допустил снижения поголовья почти на 9 тыс. голов).
Эта доля тоже могла быть и больше, если бы не распределение субсидий, выделяемых на поддержку КРС: порядка 80% средств идет на молочное животноводство. Татарстану в этом плане вообще не повезло — в силу того, что в регионе нет крупных мясных холдингов, он, соответственно, не получает субсидий на поддержку этого направления. Если же говорить в целом, то только в прошлом году на поддержку скотоводства из российского бюджета было выделено 8,97 млрд рублей; в рамках программы за последние 3 года в стране было построено 429 крупных комплекса по выращиванию КРС и реконструированы еще 196.
Плюс импорт
Наряду с сокращением в стране поголовья КРС наблюдается стабильный рост импортных поставок говядины. По данным Федеральной таможенной службы, с 1 января по 25 июня текущего года импорт мясной продукции (говядины, свинины и мяса птицы, включая субпродукты) вырос по отношению к январю-июню 2016 года почти на 10% (в денежном выражении рост составил 36%, достигнув 762,3 млн долларов США). Наибольший рост приходится на говядину — за данный период в страну было ввезено на 17,8% замороженного и охлажденного мяса КРС больше, чем в 2016-м.
Крупнейшую долю импорта говядины в России обеспечивает Бразилия — в прошлом году эта южноамериканская страна поставила в РФ почти 310 тыс. тонн брикетированной говядины. На втором месте Уругвай — 130 тыс. тонн, на третьем — братья-белорусы, экспортировавшие в РФ более 98 тыс. тонн.
Белоруссия, кстати, является единственным внешним поставщиком говядины в Татарстан, который среди всех регионов ПФО мяса КРС импортирует больше всего. Он же демонстрирует и самую большую динамику импорта. Так, если в 2015 году импорт замороженной, охлажденной и свежей говядины в регион составил 410 тонн, то в 2016-м — уже 953 тонн. И уже за первую половину нынешнего года в республику было импортировано 682 тонны мяса.
— При том, что производство мяса внутри региона сокращается, спрос на него остается стабильным, — отмечает эксперт. — Остается компенсировать нехватку говядины за счет внешних поставок. Огромные субсидии, которые правительство Беларуси выделяет на поддержку мясного скотоводства, позволяют заметно снизить себестоимость туш, полутуш и четвертей — основного «формата», в котором мясо из Белоруссии приходит в Россию (его основным потребителем являются мясокомбинаты). Разница в цене по сравнению с российской говядиной может составлять от 5 до 20 рублей за кг в зависимости от сезона. Поэтому борьба за белорусское мясо на российском рынке идет нешуточная, так что Татарстану в этом плане, я считаю, крупно повезло.
Занимающая второе место в ПФО по объемам импорта говядины Нижегородская область в этом году ввезла 283 тонны мяса. Башкортостан, занявший в прошлом году третье место (634 тонны), в первом полугодии этого не завез вообще ничего. Собственно, в 2017-м говядину импортировали только четыре из 15 регионов округа — помимо Татарстана и Нижнего Новгорода, это Самарская и Оренбургская области (59 и 37 тонн соответственно).
Почти нулевое сальдо
В отличие от производителей говядины, свиноводы демонстрируют рост выпуска продукции: по оценкам ФАО, российское производство этого вида мяса увеличится с 3,4 млн до 3,56 млн тонн. Рост обеспечивает расширение уже существующих крупных комплексов и введение технологий кормления, обеспечивающий больший привес.
Государственные программы поддержки свиноводческих комплексов сделали свое дело — Россия смогла выйти на уровень самообеспечения этим видом мяса. В прошлом году импорт свинины в Россию снизился до 285 тыс. тонн (для сравнения — в 2013 году в страну было ввезено 653 тыс. тонн). На регионы ПФО из этого количества пришлось всего 732 тонны, из которых 704 было поставлено в Оренбургскую область. По итогам первого квартала 2017 года Оренбург и вовсе стал единственным регионом ПФО, импортирующим свинину — за январь-март туда было поставлено 53 тонны продукта.
Татарстан, где работает один из крупнейших производителей свинины в округе «Камский бекон» с поголовьем свиноматок в 16 тыс. животных, последние 3 года свинину не импортировал. Всего в Поволжье работают более 40 крупных свиноводческих комплексов мощностью от 12 тыс. голов. Самая же большая плотность свиноферм — в Центральном федеральном округе: здесь количество свиноферм указанной мощности превышает сотню. Среди них — мегакомплексы холдингов «Мираторг», «Черкизово», ОАО ОМПК, входящих в топ-20 крупнейших компаний российского АПК.
Однако сегодня руководство отрасли заявляет о том, что производители свинины должны работать и на внешние рынки, самый привлекательный из которых — это Китай, испытывающий недостаток в продукте (даже несмотря на то, что его доля в мировом производстве свинины оценивается экспертами ФАО в 40%). Мировой объем импорта свинины растет — согласно прогнозам ФАО, он увеличится с 8,2 млн тонн в 2016 году до 8,6 млн тонн в этом. Поставки в Китай вырастут с 2,53 млн до 2,84 млн тонн.
И вот здесь отечественным свиноводам похвастать особо пока нечем — по итогам 2016 года экспорт свинины из России не превысил 53 тыс. тонн. Опять-таки, львиная доля из этого объема приходится на комплексы «Мираторга» и «Черкизово». Вклад ПФО в мировые поставки российской свинины весьма скромен — 556 тонн. Татарстан участия в данном процессе не принимает.
Связано это не только и не столько с тем, что внутренний российский рынок потребляет почти всю произведенную в стране свинину, сколько с тем, что зарубежные рынки пока закрыты для России из-за крайне непростой ситуации с африканской чумой свиней; вспышки заболевания регулярно фиксируются практически во всех регионах РФ.
Птице таможенные барьеры не страшны
А с птицей у нас все хорошо: по объемам ее поголовья Татарстан занимает второе место в округе после Пензы — 153 тыс. по итогам 2016 года (в Пензенской области сосредоточены мощности холдинга «Дамате» по производству мяса индейки; общее поголовье птицы в этом регионе составляет 163 тыс. голов). Имея под боком такого соседа и располагая собственными мощностями по производству курятины, было бы странным, если бы Татарстан еще и импортировал птицу. Собственно, импортер в ПФО только один — это Нижегородская область, куда в прошлом году было завезено 442 тонны.
При этом Татарстан является крупным экспортером мяса птицы: в прошлом году из республики в Казахстан, Киргизию и Таджикистан было отправлено 3,5 тыс., 1,1 тыс. и 152 тонны соответственно. При этом география поставок «Челны-бройлер» нетипична для России — по информации Альберта Давлеева, значительную часть общего российского экспорта куриной продукции составляют лапы и кончики крыльев. Наши люди считают это субпродуктом, в то время как в странах Юго-Восточной Азии — Китае, Гонконге, Вьетнаме — это деликатес; цена на качественные лапы и крылья на этих рынках может в два раза превышать цену на куриное мясо.
— Основным поставщиком продукции птицеводства на внешние рынки в Татарстане является «Челны-бройлер» — предприятие, продукция которого соответствует стандартам халяль, пользующейся спросом в бывших восточных республиках СССР, — говорит президент Agrifood Strategies. — Кроме того, Казахстан и Киргизия входят в Таможенный союз, торговля в котором, по сути, избавлена от необходимости преодолевать технические и бюрократические барьеры.