25 апреля по завершении заседания президиума Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и приоритетным проектам состоялся брифинг министра сельского хозяйства России Александра Ткачева.
Вопрос: Сохраняются ли прогнозы по экспорту на этот год (52–53 млн т по зерну и 35 по пшенице)?
Александр Ткачев: Во-первых, прогнозы по экспорту к 2024 году мы определяем примерно цифрой 45 млрд долларов, это практически в два с лишним раза больше, чем на текущий год. Поэтому, конечно, планы у нас амбициозные, и мы собираемся продавать не только традиционно зерно, растительное масло, рыбу, это наши основные драйверы экспорта, но и говорим сегодня о кондитерских изделиях, сахаре, мясной, молочной продукции. И конечно, прежде всего мы должны сделать уклон в сторону глубокой переработки, то есть экспортировать готовую продукцию, не сырьё, а готовую продукцию. Здесь другая маржинальность, доходность, это выгодно всем: и государству, и предприятиям. Но для этого нужно, конечно, много сделать. Продолжить поддержку: инвестиционные кредиты, льготные кредиты, возмещение CAPEX, прямых затрат, субсидии на перевозки как внутри страны, так и за пределами, развитие мелиорации и так далее. То есть потребуется не одна сотня миллиардов рублей в течение шести лет, чтобы не только увеличить объём производства, но и создать новую, современную инфраструктуру и на Дальнем Востоке, и в центре, на западных рубежах. Построить агрологистические центры, холодильники, увеличить портовые мощности. Нам нужны рыбные порты, для того чтобы не только продавать сырьё, но и производить глубокую переработку рыбы.
И последний момент, позиция очень серьёзная. Мы должны защищать свой рынок от недобросовестных производителей продукции, прежде всего являющихся экспортёрами. Потому что страны-импортёры предъявляют к нам очень серьёзные требования по качеству. Есть примеры: если какая-то продукция идёт на экспорт, её тормозят или она не соответствует стандартам, – страдает репутация страны и всей отрасли. Безусловно, я считаю, мы должны укрепить надзорный орган, Россельхознадзор прежде всего, и сделать единый орган контроля, надзора (как говорится, от поля до прилавка), чтобы могли всю цепочку контролировать на качество, на фальсификаты – внутри страны и, естественно, на экспорт.Конечно, восстановить вертикаль – ветеринарную службу. К сожалению, они сегодня разобщены, и от этого страдает и отрасль, и мы видим вспышки АЧС и другие заболевания, потому что система не выстроена, нет единоначалия. Это приносит нам огромные потери, огромные издержки.И конечно, требование времени, современный подход: нам нужен единый реестр экспортёров.
Каждое предприятие должно иметь сертификат здоровья. Это документ, который говорит о том, что продукция, приходящая на экспорт, абсолютно качественная, экологически чистая и отвечающая всем стандартам. Это, кстати, западная категория оценки предприятий, такие формы у них существуют в Европе и на других континентах, – наиболее, как мы считаем, развитая. Все эти меры плюс финансовая поддержка этих мероприятий приведут к тому, что мы сможем в 2,5 раза через шесть лет увеличить экспорт сельхозпродукции на все рынки мира. Это позволит нам не только противостоять всем этим кризисным явлениям, санкциям, но и, выходя на другие рынки, укрепить своё могущество, прежде всего экономическое состояние предприятий и, конечно, страны. Потому что через сельхозпродукцию мы завозим валюту в страну.
То, что мы раньше делали на углеводородах. Что делают страны вокруг нас? Ни у кого нет много нефти и газа, мы прекрасно понимаем. У большинства стран нет этих ресурсов. Но все экспортируют огромными объёмами за счёт совсем другой продукции, в том числе сельхозпроизводства. Поэтому такую задачу и Президент, и премьер чётко сформулировали перед нашим сообществом крестьян, переработчиков, фермеров, и мы намерены выполнить её в полном объёме.
Вопрос: Рассматривается вопрос об ответных мерах на санкции США ограничить поставки каких-либо видов сельхозпродукции или сельхозтоваров, продовольственных товаров?
Александр Ткачев: У нас сейчас импорт из Америки порядка 300 млн долларов, это в доле импорта около 1% – не так уж и много. Вы знаете, что в Государственной Думе рассматривается законопроект, но в любом случае перечень продукции, которая поступает к нам из Америки, будет утверждаться на Правительстве.
Давайте так посмотрим. По-человечески я, конечно, поддерживаю эти инициативы. Сможем ли мы заместить эту продукцию? Уверен, сможем.
Вопрос: Планируется ли проведение молочных интервенций на фоне падения закупочных цен на молоко?
Александр Ткачев: Нет, не планируется. Мы считаем, что эта мера контрпродуктивна.
Вопрос: Можете пояснить ещё про единый орган от поля до прилавка, Россельхознадзор… Что Вы имеете в виду?
Александр Ткачев: Сегодня у нас существует разграничение. Вы знаете, что Россельхознадзор контролирует только выращивание продукции, в основном сырьё. Это и в животноводстве, и в растениеводстве. А переработка, оптовые склады, торговые сети – это всё контролирует Роспотребнадзор. Мы считаем, что система жизнеспособна, безусловно, но неэффективна. Мы хотим создать единую систему контроля и надзора, как это происходит во многих развитых странах. Потому что, к сожалению, ситуация не улучшается. Мы видим очень много фальсификатов, очень много серых схем, здесь и реэкспорт, и так далее. Мы видим, что до 20%, а в некоторых случаях до 30% нарушается техрегламент, маркировка и так далее. С этим надо бороться. Безусловно, Министерство сельского хозяйства в этом крайне заинтересовано, потому что на рынке присутствуют просто шарлатаны, проходимцы, которые разрушают рынок. В том числе, когда мы говорим о молоке: за счёт сухого молока, за счёт сливок, жировых добавок делают не молоко – молочный напиток, а на этикетке пишут «молоко». Цена на эту продукцию ниже, потому что используют пальмовое масло. А у тех, кто производит молочные продукты из молока, вкладывает туда естественные продукты, качественные, цена выше по понятным причинам. И тот, кто делает из нормального молока молочную продукцию, вынужден уйти с рынка, потому что он неконкурентен. Разве мы за это с вами? Мы же за здоровье ратуем, за экологически чистые продукты.
Поэтому, я считаю, мы заинтересованы в том, чтобы с сельхозрынка ушли такие случайные товаропроизводители и на их место пришли нормальные, толковые, чистые, прозрачные, настоящие производители продуктов питания России, каких у нас подавляющее большинство.
Тем не менее, к сожалению, мы не можем навести этот порядок (и для меня это очевидно и понятно) без такого органа, без единого контроля, чтобы мы могли продукцию отслеживать, куда молоко поступило, на какой молокозавод, на какой холодильник, в какую оптовую сеть. И наоборот – пришёл в магазин, взял молочную продукцию или кусок колбасы, посмотрел, кто произвёл: из Белоруссии, с Украины пришло или из Прибалтики через контрсанкции, контрабанду и так далее. Поэтому, на мой взгляд, это то, что нам нужно.