Урожай зерновых культур в России восьмой год подряд составит более 100 млн тонн и третий год подряд — свыше 120 млн тонн. Значит вновь ждем победные рапорты с убранных полей и доклады курирующих агросектор чиновников, еще год назад заявивших о том, что стоимость экспорта продовольственных товаров из нашей страны впервые превысила стоимость импорта аналогичной продукции: 30,7 против 29,8 млрд долл.
Официальные данные ФТС за 2020 год дают несколько иные цифры: 29,6 млрд долл. экспорта против 29,7 млрд долл. импорта. Несмотря на подобные расхождения, динамика сельского хозяйства России, несомненно, позитивная.
Для понимания ситуации следует указать на то, что производство продукции в АПК России в прошлом году, согласно предварительным данным Росстата, увеличилось на 5,3%, до 6,11 трлн рублей, что при среднем годовом курсе в 72,126 рубля за доллар соответствует 84,71 млрд долл. Иными словами, мы вывозим и ввозим примерно треть как производимых, так и потребляемых в стране продовольственных товаров.
Здесь самое время вспомнить об утвержденной 21 января 2020 года, через пять дней после назначения Михаила Мишустина на пост председателя правительства, Доктрине продовольственной безопасности России. И ключевые показатели из нее:
«Продовольственная независимость определяется как уровень самообеспечения в процентах, рассчитываемый как отношение объема отечественного производства сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия к объему их внутреннего потребления и имеющий пороговые значения в отношении, %:
- зерна — не менее 95;
- сахара — не менее 90;
- растительного масла — не менее 90;
- мяса и мясопродуктов (в пересчете на мясо) — не менее 85;
- молока и молокопродуктов (в пересчете на молоко) — не менее 90;
- рыбы и рыбопродуктов (в живой массе — масса сырца) — не менее 85;
- картофеля — не менее 95;
- овощей и бахчевых — не менее 90;
- фруктов и ягод — не менее 60;
- семян основных сельскохозяйственных культур отечественной селекции — не менее 75;
- соли пищевой — не менее 85».
Вполне разумные и достижимые цели, кстати сказать. То, что мы в России можем добывать и производить самостоятельно, — будем делать, а пытаться выращивать страусов, кенгуру, кофе, ананасы и даже кукурузу за Полярным кругом — нет. Другие у нас пока природно-климатические условия, даже несмотря на глобальное вроде бы потепление. Зона рискованного земледелия, ничего не поделаешь. Не родятся на осинке апельсинки, не дошла еще до этого нынешняя наука, с ее генетическими и прочими новейшими технологиями.
Наглядным примером такого реалистического подхода, умения рисковать с умом и расчетом, является ситуация с базовым производством зерновых культур в России. Восьмой год подряд их урожай составит более 100 млн тонн и третий год подряд — свыше 120 млн тонн. А если бы не 2018 год, когда удалось собрать «всего лишь» 110 млн тонн, то было бы и шесть лет подряд, начиная с 2016 года.
Стоит заметить, что такие урожаи наблюдаются впервые в отечественной истории. Без «казахстанского миллиарда пудов» и «украинской житницы», в совокупности дававших Советскому Союзу около 100 млн тонн зерна. С урожайностью, в среднем выше 24 (а озимых сортов — выше 30) центнеров с гектара — при советских 16-17 центнерах в лучшие «застойные» и «перестроечные» годы. С удельным весом продовольственной пшеницы (I-III классов) около 52% от общего объема (данные 2020 года, в текущем ожидается выход на 55%).
Отечественные прогнозы дают оценки нынешнего урожая в диапазоне 124-127 млн тонн хлебных и зернобобовых культур, в котором более 80 млн придется на пшеницу. В 2020 году было больше — 133 млн тонн, из них «пшеничных» — почти 86 млн. Но это снижение отчасти будет скомпенсировано большим сбором ржи, ячменя, овса, гречихи и других культур. То есть производство становится более диверсифицированным и учитывающим традиционные пищевые предпочтения наших соотечественников.
Все вышесказанное вовсе не означает, что никаких проблем в данной отрасли не существует. Никуда не делась зависимость отечественных хлеборобов от импорта семенного материала, доля которого пока составляет до 35% — при целевых 25%. Никуда не делась и зависимость от фирм-зернотрейдеров, из-за отсутствия дешевых банковских кредитов сельхозпроизводителям скупающих накануне посевной урожай «на корню» по монопольно низким ценам, чтобы затем гнать его на экспорт, получая сверхприбыли. Никуда не делась, наконец, «инфляция издержек» (удобрения, «горючка», тарифы и налоги), которая приводит к росту себестоимости производства и, соответственно, к необходимости повышения цен и сокращению зарплат.
Опять же, все мы помним, как на церемонии награждения Героев Труда один из них, тракторист Александр Бондаренко из Ростовской области, на вопрос президента назвал сумму своей зарплаты — 24 тысячи рублей за месяц. Правда, как выяснилось, в нее не входили натуральные выплаты, скидки на закупки внутри предприятия и доходы от домашнего хозяйства, но все равно это существенно ниже медианной зарплаты. И это, разумеется, далеко не полный список проблем, даже самых главных и насущных из них.
К этому стоит добавить, что спрос на российское зерно за рубежом чрезвычайно высок, а растущий уровень мировых цен вследствие низкого валютного курса рубля оказывает дополнительное давление на отечественный потребительский рынок, что приводит к периодическим ограничениям и даже запретам на вывоз тех или иных зерновых культур.
Но в целом можно сказать, что данная отрасль нашего ВПК вышла на новый качественный уровень сравнительно с периодом до 2015 года — и достаточно уверенно закрепилась на нем.
