Навоз и ныне там

По мнению экспертов, законодательные новшества могут несколько снизить темпы деградации почв, однако вряд ли окажут серьезное влияние на увеличение стада крупного рогатого скота в Краснодарском крае.

Гумус тает

По данным вице-губернатора Краснодарского края Андрея Коробки, одним из факторов снижения плодородия кубанских черноземов является прекращение внесения органических удоб­рений. При этом сельхозпредприятия региона все больше увеличивают дозы минеральных веществ, вносимых в почву. По словам Андрея Коробки, цель законопроекта — сохранить потенциал кубанских сельхозземель, повысить урожайность сельхозкультур, а также выводить на новый уровень развитие животноводства.

По информации специалистов Кубанского аграрного университета, за последние сто лет плодородный слой почвы в крае уменьшился в два раза. При этом внесение только минеральных удобрений проблему восстановления гумуса не решает. Растение в процессе формирования и роста забирает из гумуса от 40% до 60% необходимых ему веществ, сколько бы минеральных удобрений в почву ни вносили. Кроме того, минеральные удобрения ведут к окислению черноземов, что также снижает их ценность.

Проблема общего характера

Партнер консалтингового направления компании «Вальтер Констракшн» Анастасия Владимирова обращает внимание на то, что деградация почв происходит не только на Кубани, но и во всех регионах России с развитым сельским хозяйством. Это, по ее словам, является непосредственным следствием нерационального использования земель сельскохозяйственного назначения и зачастую откровенно варварского отношения к ресурсам со стороны собственников и арендаторов сельхозугодий.

«Истоки проблемы кроются не в применении ирригационных систем, использующих малопригод­ную для орошения воду с большим содержанием минеральных солей. И даже не в постоянно растущих объемах применяемых аграриями минеральных ­удобрений, пестицидов и гербицидов. Хотя, безус­ловно, эти факторы и ведут к засолению плодородного слоя и его деградации. Но это всего лишь следствия, а настоящей причиной является, как ни странно, рост спроса на агропромышленные ­культуры»,— отмечает эксперт.

Госпожа Владимирова обращает внимание на то, что в стране, которая еще в 80-е и 90-е годы являлась нетто-импортером зерновых, масличных и даже бобовых культур, уже на протяжении нескольких лет аграрии собирают рекордные или близкие к рекордным урожаи.

«В 2016 году одних только зерновых было собрано 104,8 млн тонн, в 2017 году — 134,1 млн тонн, в 2018-м — 114 млн тонн, в текущем году эта цифра наверняка будет превышена (в начале ноября Российский зерновой союз в очередной раз повысил прогноз по урожаю зерновых до 124 млн тонн. — Прим. авт.). При этом необходимо учитывать, что в целом общая площадь посевных земель практически не изменилась: в 2015 году она оценивалась в 79,3 млн га, в 2019 — в 79,5 млн га. Считается, что за сто лет толщина черноземного слоя уменьшилась вдвое, а как иначе при условии, что за сто лет до рекордного урожая 2017 года, в 1917 году, в стране, 80% населения которой на тот момент было задействовано в сельском хозяйстве, было собрано всего 31,8 млн тонн зерновых? Посевные площади не растут, а это значит, что в основном для получения рекордных урожаев используются год за годом одни и те же земли, которые совершенно естественным образом истощаются и деградируют в результате применения техники, минеральных удобрений, ирригации, пестицидов и гербицидов»,— говорит госпожа Владимирова.

«Минералка» вместо органи­ки

По данным отчета Краснодарстата за 2018 год, посевные площади в Краснодарском крае с 2010 по 2018 год выросли с 3,62 млн га до 3,69 млн га. Под зерновые и зернобобовые культуры в 2010 году было отдано 2,15 млн га, или 59,5%. В 2018 году эти культуры занимали уже 2,43, или 65,7%. Урожай зерновых и зернобобовых увеличился за эти годы с 9,93 млн тонн до 12,73 млн тонн. В 2019 году Кубань поставила очередной рекорд по сбору зерновых колосовых и зернобобовых культур — 11,12 млн тонн. На прошедшем в конце октября Дне урожая обнародовали окончательные данные, согласно которым общий показатель по зерновым, зернобобовым и рису достиг 14,5 млн тонн.

Такие урожаи постепенно обедняют почву, гово­рят специалисты. Необходимо восполнение тех веществ, которые из нее изымаются. В каких объемах это необходимо делать, на данный момент еще не определено. Однако примерная цифра уже прозвучала: 7 тонн органики на 1 га пашни.

По данным Краснодарстата, в 2010 году на Кубани хозяйствами всех видов в почву было внесено 4,45 млн тонн органических удобрений, или 1,9 тонны на один гектар пашни. В 2018 году общее количество органики снизилось до 3,69 млн тонн и в пересчете на гектар пашни составило 1,6 тонны (минус 16%). При этом объем минеральных удобрений вырос на 31% — с 231 тыс. тонн в 2010 году до 304 тыс. тонн в 2018-м. Хозяйства стали вносить больше минеральных удоб­рений: с 99 кг на 1 га в 2010 году до 134 кг в 2018-м. 

Стимул для КРС

Еще одна проблема, на решение которой направлена инициатива минсельхоза,— уменьшение поголовья скота в Краснодарском крае. Операционный директор «Агрокультура групп» Владимир Собкалов отмечает, что в постсоветский период произошло выделение растениеводства и животноводства как видов сельскохозяйственной деятельности в отдельные бизнесы.

«Если во времена СССР каждый колхоз обычно имел в своем составе ферму по выращиванию КРС, свиноферму, которые по большей части и обеспечивали потребность во внесении в почву органических удобрений, то сейчас этого уже нет»,— обратил внимание эксперт.

Тенденция снижения поголовья КРС общая для страны. По данным ИКАР, во всех категориях хозяйств на конец августа 2019 года стадо составляло 19 млн голов, что на 0,5% меньше по сравнению с соответствующей датой предыдущего года. В част­ности, в сельхозорганизациях России численность КРС в августе 2019 года составила 8,23 млн голов, что на 1,1% меньше прошлого года.

Увеличение поголовья важно для края еще и потому, что оно означает рост количества органических отходов — навоза, который может вноситься в почву. Таким образом регион «убивает двух зайцев»: наращивает стадо и улучшает плодородие почвы.

Как сообщает Краснодарстат, с 2010 по 2018 год поголовье крупного рогатого скота у нас снизилось с 649 до 533 тыс. голов, свиней — с 1 млн до 527 тыс. голов, лошадей с 14 до 10 тыс. голов. Хотя поголовье коз и овец за то же время выросло со 152 до 215 тыс. голов, общая динамика тем не менее отрицательная: 1,82 млн голов в 2010 году и 1,29 млн голов в 2018-м (минус 30%). В основном падение произошло из-за резкого снижения количества свиней в результате вспышек АЧС в период с 2011 по 2013 год.

Что касается КРС, стоит отметить: несмотря на снижение поголовья, общая убойная масса выросла с 68,4 тыс. тонн в 2010 году до 71,9 тыс. тонн в году минувшем. Одна из причин — постепенный переход животноводческих хозяйств на высокопродуктивные породы скота.

Более оптимистичной общую картину делают явные успехи в птицеводстве. За тот же девятилетний период поголовье птицы в крае выросло с 12,3 млн голов до 16,5 млн голов.

В целом же производство мяса скота и птицы пос­ле резкого падения в 2011 году на фоне вспышек АЧС и трехкратного уменьшения поголовья свиней только сейчас начинает возвращаться на прежние позиции, хотя динамика прироста все эти годы оставалась положительной — от одного до шести процентов в год.

В 2018 году хозяйствами края было произведено 375 тыс. тонн мяса скота и птицы (в 2010 году — 394 тыс. тонн). В сентябре региональные власти отчитались о том, что за восемь месяцев 2019 года во всех формах хозяйствования Кубани произведено 327,5 тыс. тонн мяса скота и птицы, что на 6,7% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Траву — коровам

Свое животноводство Кубань начала активно развивать несколько лет назад. В прошлом году, к примеру, в закон об обеспечении плодородия почв были внесены поправки, обязывающие аграриев высевать многолетние травы. Минимальный объем в севообороте, занятый ими, должен составлять 10%. Спустя год действия закона доля многолетних бобовых трав в структуре посевных площадей в хозяйствах края увеличилась до 13,2%, сообщает региональный минсельхоз. Большее количество многолетних трав означает увеличение кормовой базы для животных, что является стимулом заводить в хозяйстве животноводческий сегмент, в частности КРС.

Кроме того, хозяйствам, арендующим землю у государства, в принципе рекомендуется иметь по 20 голов КРС на каждые 100 га пашни, отмечают участники аграрного рынка.

Как сообщает пресс-служба администрации региона, на развитие животноводства в крае ежегодно выделяется свыше 1 млрд рублей субсидий, действует несколько госпрограмм. Средства идут на содержание племенного животноводства, приобретение племенного молодняка сельхозживотных, содержание товарного маточного поголовья КРС мясных пород. Есть отдельные программы по поддержке животноводства в фермерских хозяйствах, в частнос­ти предоставление грантов на развитие семейных животноводческих ферм.

Слишком разный бизнес

Вместе с тем опрошенные «ЭР» эксперты считают, что необхо­димость внесения в почву органики можно считать лишь косвенным стимулом для развития животноводства.

Председатель Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов Краснодарского края (АККОР) Виктор Сергеев отмечает, что в регионе практически нет рынка органических удобрений. Хозяйства, имеющие животноводческий сегмент, используют навоз на своих полях. Те, у кого животноводства нет, вводят в севооборот многолетние травы, запахивают пожнивные остатки, выращивают сидераты (растения, которые затем запахивают в почву для улучшения ее структуры, обогащения азотом и угнетения роста сорняков, например горчица белая. — Прим. авт.).

Как отмечает Виктор Сергеев, кубанские фермеры научились заниматься растениеводством и де­монстрируют успехи на этом поприще. Однако освоение животноводства — задача непростая и требующая соблюдения многих условий. В частности, наличия выпасных площадей, земельных участков для ферм с подведенными инженерными коммуникациями (вода, электричество) и подъездными путями.

С ним согласен Владимир Собкалов из «Агрокультура групп»: «Растениеводство и животноводство — отдельные сложные виды бизнеса с разной экономикой и своей спецификой. Когда предпринимателя, выращивающего зерновые и зернобобовые, обязуют включать в севооборот многолетние травы, это одно. И совсем другое дело — с нуля организовать животноводческую ферму. Возникает масса вопросов. Во-первых, в России сегодня нет легкодоступных дешевых

кредитов для предприятий АПК. Рассчитывать на участие в госпрограммах льготного финансирования могут далеко не все, к тому же попадание в такие программы требует отдельной большой работы. Кредиты в банках — это дорого и также непросто».

Подкарантинная органика

Еще одна проблема, по словам Владимира Собкалова, связана с неготовностью агрономов к масштабному применению органики в принципе.

«В отечественном агропроме в течение достаточно длительного времени сложилась практика утилизации отходов животноводства в специальных бункерах, что снижает риски распространения инфекционных заболеваний животных. С другой стороны, это приводит к тому, что агрономы и руководители предприятий привыкли производить восстановление почвы прежде всего за счет минеральных удобрений, и изменить эту практику будет непросто. Хотя в Европе, к примеру, органические удобрения широко используются в растениеводстве»,— отмечает эксперт.

По мнению Владимира Собкалова, если региональные власти узаконят обязанность предприятий, использующих пашни, вносить органику в почву, это вряд ли приведет к резкому росту поголовья скота и развитию животноводческого комплекса. Более вероятно, что местные предприятия предпочтут практику закупок органических удобрений в регионах с развитым животноводством.

«Ситуация может приобрести гротескные формы,— считает Владимир Собкалов. — Доставка одного килограмма груза из московской области в Краснодарский край обходится в 2,5 рубля. Чем искать кредиты, строить ферму, рисковать потерять поголовье из-за болезней, выстраивать сложный производственный и сбытовой процесс, проще будет купить навоз где-нибудь в Белгородской области и привести в свой регион, чтобы выполнить требования законодательства. А с учетом площади сельхозземель на Кубани количество ввозимого навоза будет существенным».

Вместе с тем он обращает внимание на то, что навоз относится к подкарантинным объектам и его перевозка несет риск переноса возбудителей болезни скота. Также с учетом того, что карантинные мероприятия в России в связи с различными заболеваниями скота вводятся достаточно часто, у предприятий могут возникать сложности с логис­тикой закупок органических удобрений.

Мировой водоворот

Анастасия Владимирова из «Вальтер Констракшн» считает, что нынешние темпы развития агропрома в стране в принципе создали очень опасную ситуацию, выйти из которой мешает сложившаяся мировая конъюнк­тура. «Для того чтобы нивелировать ущерб, нанесенный хозяйственной деятельностью человека черноземным почвам, необходимо не использовать их чуть больше 100 лет,— заявляет эксперт. — Но этого никогда не произойдет, поскольку спрос на агропромышленные культуры на мировом рынке растет в среднем на 3—5% в год. Поэтому даже если 10% пашни выводить из оборота хотя бы на год, скорее всего, это приведет к формированию продовольственного кризиса как на внутреннем, так и на мировом рынке. В результате черноземы продолжат деградировать, а урожаи — до определенного момента бить рекорды».

По мнению госпожи Владимировой, использование органических удобрений позволит снизить ущерб, наносимый почве, но незначительно: «На корм скоту уходит до 3/4 всех производимых в мире агрокультур. Поэтому, чтобы производить больше органических удобрений, нужно больше скота, а чем больше скота, тем больше ресурсов будут потреблять животноводческие предприятия. То есть опять же увеличивается нагрузка на почву. Это не выход — это замкнутый круг»,— заключает госпожа Владимирова.